Рыба - фугу,или история о любви к людям

автор: Лапка

Воспоминания… Воспоминания струились в голове, как падающие листья осенью, как рыбы в море… Хм, неудачное сравнение.
Сабуро, известный на всю Японию повар, любимец императора, тяжело вздохнул и встал. Сон не шёл, да это было и немудрено. Сабуро быстро оделся в европейское платье, к которому никак не мог привыкнуть, спустился вниз и вышел на улицу. Шёл дождь, столь частый для Японии. Впрочем, это был ещё не настоящий ливень, тоже нередко стучащий по крыше, тот, из-за которого случаются паводки. Повар обернулся. Перед ним возвышался дворец императора. Огромное светлое здание с сотнями маленьких окон, с изогнутой крышей, по которой стекали капли дождя… Рядом с ним был разбит сад. Прекрасные, стройные деревца сакуры, другие зеленеющие растения… Виднелось озерце, к противоположному берегу которого вёл деревянный мост, украшенный резьбой. Чудесный вид, даже в такую погоду. Впрочем, Сабуро он совсем не радовал.
[Давным-давно рыбаки выловили у побережья острова Хонсю диковинную рыбу. Своей формой она напоминала шар. Тогда её впервые попробовали приготовить. Но люди, отважившиеся съесть кусочек чудной рыбы - фугу, тут же скончались. Годами японцы считали её полностью ядовитой и непригодной для еды. Но какую-то неделю назад Сабуро стало интересно, что же это за знаменитая рыба - фугу. С огромным трудом повар добыл «ядовитый шар» и принялся разделывать его. Сабуро предположил, что само мясо рыбы не ядовито, и с особой аккуратностью снял кожу, на которой, кстати говоря, не было чешуи, вынул все органы… И дал часть филе бродячей собаке. Та с удовольствием проглотила её и… осталась жива. Тогда Сабуро и сам попробовал своё «блюдо». Рыба - фугу оказалась приятной на вкус, её мясо было вполне съедобным… Повар приказал украсить сырое филе рыбы зеленью и подать с рисом на стол самому императору. Сабуро с трепетом ждал его мнения насчёт рыбы. Императору понравилось новое блюдо, и он изволил поинтересоваться, что это за рыба. Когда повар кратко и с достоинством ответил: «Фугу», он поперхнулся, но после долгих и подробных объяснений восхитился искусством своего слуги. Сенсация! Сабуро стали уважать, пытались выведать у него секрет приготовления «волшебной рыбы»…
Император Муцухито начал править Японией не так давно. Был девятнадцатый век, когда наконец свергли сёгунат Токугава. Власть перешла к совсем юному Муцухито, которого короновали императором Мэйдзи. И завтра он устраивал торжественный обед по поводу революционного переворота, на который съезжались иноземные гости-правители. Одним из блюд на своём столе император желал видеть рыбу - фугу.]
Сабуро тихо застонал. Перечить Муцухито было нельзя, но повар был вовсе не уверен, что сможет приготовить фугу во второй раз. Для этого была нужна предельная осторожность, долгое время, знание расположения всех органов… Запела предрассветная пташка. Нужно было вернуться и попытаться уснуть, ведь на рассвете Сабуро должен был быть уже на ногах…


Было жарко, страшно жарко. Все блюда: суши, рис, роллы, морепродукты и даже мясо были уже готовы трудами Сабуро и его помощников. Сейчас они суетились, украшая всё и перекладывая на расписные блюда, а повару предстояло готовить самое сложное, последнее кушанье. Всего одна, зато громадная рыба-шар, считавшаяся деликатесом. Сабуро медленно снял с неё кожу. От напряжения на лбу выступил пот, но это удалось повару. Далее нужно было вынуть все органы. Это было чудовищно сложно, ведь нужно было, чтобы ни одна ткань не порвалась, иначе брызнула бы кровь и отравила бы мясо. Да, хорошо. Сабуро успешно отделил внутренности и слегка приподнял их над мясом, чтобы медленно подвинуть в сторону. Резко это нельзя было делать, потому что какой-нибудь орган мог порваться. Вдруг в глаз повара попала какая-то песчинка, он почувствовал резь и невольно зажмурился на некоторое время. Когда же Сабуро открыл глаза, он с ужасом обнаружил, что в сердце рыбы, извлечённом из неё вместе с другими внутренностями, была трещина. Капнула ли ядовитая кровь из неё на мясо, определить было невозможно.
Повар застыл в страхе и растерянности. Одной капли крови было достаточно, чтобы полностью отравить блюдо. Между тем, другую рыбу нельзя было приготовить потому, что её попросту не было. Чёртов шар встречался в море довольно редко. О том, чтобы не подать фугу, не могло быть и речи. Гости уже собрались в зале, все они ждали одного таинственного блюда... Каков был бы гнев Муцухито, если бы он узнал, что фугу не будет… Скорее всего, Сабуро это грозило бы казнью.
Повар вздрогнул и вышел из оцепенения. Он обернулся и увидел, что помощники, уже справившиеся со всем, вопросительно смотрят на него. Сабуро сдавленно вздохнул, зачем-то отрезал от филе небольшой кусок, оставил его, а остальное отдал для обеда императора. Рыбу - фугу было положено есть сырой…


Сабуро незаметно выглянул в светлый зал, где состоялся торжественный обед. Возможно, это могло показаться странным, но император и его гости сидели за столом. Муцухито стремился показать, что Япония не отстаёт от других стран в развитии, и поэтому вводил европейские порядки. Таким образом, обед проходил в большом освещённом помещении, по западному образцу. Стол императора Мэйдзи ломился от яств, среди которых впервые появилось мясо, которое так любили европейцы. Отныне в Японии отказ от мяса считался признаком «отсталости».
Внесли рыбу - фугу и поставили на стол. Раздались громкие возгласы, среди которых – высокий голос молодого Муцухито. Император хотел, чтобы его «искуснейший» повар предстал перед гостями.
Ноги Сабуро стали ватными, но он заставил себя выйти в зал, поёживаясь от яркого света. Повар встал перед столом, ловя на себе взгляды иностранцев и чувствуя себя хуже некуда. А они аплодировали ему, хвалили на разных языках… Сабуро просто рассматривал всех, не слыша ничего. Муцухито важно восседал во главе стола.
Он гордился им, своим поваром. На императоре было не традиционное кимоно, а дорогая европейская одежда. Волосы у него были чёрные, короткие. Муцухито сделал себе «модную» западную причёску, а вместе с ним отстригли свои длинные волосы, которые раньше закалывали в пучок на голове, почти все мужчины Японии. «Просвещённый» правитель, что и говорить…
А гости… У них были удивительно большие глаза, с бликами, весёлыми искрами; такие же стрижки, как у Муцухито, но волосы светлые… Старые и молодые, красивые и не очень, мужчины и одна женщина. Эта дама была в платье с пышными манжетами, когда Сабуро посмотрел на неё, она как раз подносила ко рту палочки с кусочком суши… Справа от неё сидел юноша, возрастом, наверное, как император, он что-то оживлённо говорил. Чуть подальше – усатый, седой старец… Все они, эти гости, разговаривали, смеялись, дышали, жили… Жили. А перед ними на столе стояло блюдо с, может быть, смертельной фугу…
Повар почувствовал что-то странное и поспешил удалиться на кухню.


Сабуро почему-то задыхался. [Как, ну как он мог отдать эту рыбу? Эти люди… Все они… Не подозревали об опасности, а эта фугу…] Повар презирал себя за свой поступок. Мучаясь, он в изнеможении облокотился на стол. Первой мыслью было выскочить в зал и закричать, чтобы они не ели… Но существовал шанс, что фугу вполне съедобна. Тогда после испорченного обеда Муцухито наверняка проверил бы её на каком-нибудь животном, и если бы оказалось, что с рыбой всё в порядке, Сабуро было бы не миновать казни. Хотя за прерванный обед его всё равно наказали тяжелейшим образом – смертью. Повар сжал кулаки так, что побелели коcтяшки. [Почему он так боялся казни?] Но Сабуро не мог заставить себя выбежать в зал. Рассеянный взгляд скользил по кухне. Окно было открыто, этаж первый… Сабуро мог просто улизнуть, убежать из дворца, и тогда ему ничего бы не грозило. Но повар пресёк эту мысль на корню. Перед глазами вновь и вновь появлялись ничего не подозревающие, ни в чём не повинные гости, мечтающие попробовать загадочную рыбу. Нет, Сабуро не мог так с ними поступить…
На краю стола лежало что-то белое… кусочек рыбы. Идея появилась мгновенно. Времени, чтобы искать какую-то собаку, уже не было. Но и фугу в зале ещё не попробовали, сочли её деликатесом и решили съесть после горячего. Скорее всего, минут через пять… Сабуро торопливо подозвал одного из «поварят». - Слушай, - начал он, - Я хочу попросить… то есть приказать кое-что. Если я вдруг… хм… потеряю сознание, мгновенно беги в зал и останавливай обед. Помощник повара округлил глаза, он прекрасно понимал, что светило за такой поступок.
- Скажи, что во всём виноват Сабуро, и что это я приказал тебе поступить так. А ты просто исполнял приказ старшего по званию, ну, по законам самого Муцухито. Скажи, что это для их же блага и что ты не заслужил казни. Поклонись… Понял?
«Поварёнок» молчал, Сабуро потряс его за плечи. Повар надеялся, что эти слова убедят императора, что помощник ни в чём не виноват.
- Ну?
«Поварёнок» испуганно кивнул, и Сабуро отпустил его. После этого взглянул, наверно, последний раз в окно и быстро, чтобы ни на мгновение не усомниться, проглотил часть фугу, даже не почувствовав её вкус. Так просто… Смерть от ядовитой рыбы обычно наступала в течение первой минуты…
Пять секунд… Повар просто дышал.
Десять… Вдруг стало страшно, но изменить ничего было нельзя.
Тридцать… Сабуро закусил губу.
Сорок… Слышались далёкие голоса…
Пятьдесят… В сердце теплилась надежда…
Минута… Кровь всё же не капнула?
Две… Жи-и-и-и-изнь…


Обед у императора Мэйдзи прошёл на ура. Гости попробовали диковинную рыбу - фугу и остались довольны. Вскоре они уехали, признав Японию «просвещённой» страной и согласившись сотрудничать с ней. А Сабуро… Сабуро остался поваром императора. Правда, готовить фугу ему больше не довелось – рыба ушла в другие моря и больше не встречалась у берегов Японии. Может быть, было бы и лучше без опасного деликатеса, но в ХХI веке рыбу снова ловят и снова готовят. Правда, получается это только у искуснейших поваров, лучших из лучших. Если решите когда-нибудь попробовать рыбу - фугу, как следует подумайте. Ведь это подобно «русской рулетке» - может, вам повезёт, а может и нет, и тогда ценой будет жизнь.
Используются технологии uCoz